Крепостной быт в Санкт-Петербурге накладывал собственный отпечаток и на уличную судьбу. Так, вельможа выезжал в карете цугом с мальчиками-форейторами на «выносных» лошадях и с выездными верзилами лакеями на запятках.
И чем выше бывал выездной, тем знатнее был его барин. «Ни при каких обстоятельствах, ни на одной ярмарке, где показывают великанов, — записал один путешественник, — нельзя увидеть таких гигантов, как придворные лакеи, сопровождающие на прогулках императрицу Александру Федоровну». Ливрейный лакей сопровождал собственную госпожу при ее выезде в отель за приобретениями.
Кроме того небольшой государственный служащий и тот не имел возможности отправиться на вечеринку к департаментскому другу без того, дабы у него не трясся на облучке его. Кирюшка в рваной шинели.
Молодого чиновника-барчука, а тогда проходили службу в министерствах с 15–16 лет, провожал на работу лакей.
Богатый студент являлся в университет в сопровождении гувернера либо лакея. Барчука, приезжавшего в столицу «определяться в работу», необходима сопровождало пара человек дворни.
В то время, когда же барчук женился, ему отправляли из деревни обоз со всякой хозяйской утварью и с тремя десятками дворовых девок и парней, в придачу. Эта именовалась «обзавестись домом».
Пушкин, как известна, был стеснен в средствах и, однако, в последней его квартире на Майке в штат пушкинской дворни входили: две няни, кормилица, лакей, четыре горничных, три служителя, повар, полотёр и прачка. В данный перечень не вошли ветхие доверенные слуги — Никита Козлов и другие.
Кроме того К. Рылеев, неизменно нуждавшийся в деньгах и ведший чрезвычайна скромный образ судьбы, в собственном письме от 27 января 1825 г. информировал об отправке в деревню «за излишеством» — «Аксиньи, Машки, Якова и Марины».
Данные о численности крепостных слуг в барских женщинах финиша ХVIII века содержит любопытная «Пропорция содержания дому от 3000 рублей доходу в гад: какое количество иметь каких чинов и дворовых людей». Как гласит данный документ — «в доме первый человек камердинер -1, ассистент его — 1, повар-1, ученик его — 1, кучер — 1, форейтар — 1, лакеев — 2, работник и истопник -1, даму иметь вверху — 1, белую прачку — 1, работную -1.
Кареты — 2, лошадей — 4. Итого в женщине мужчин — 9, дам — 3». Так средняя дворянская семья с малым, для столицы, доходам в 3000 руб. должна была содержать 12 человек дворни.
В императорском Риме любой бедняк «добропорядочного происхождения» в обязательном порядке имел собственного раба. Гораций, повествуя о собственной жизни, подмечает, что он жил очень легко и бедно — за его столом ему прислуживали только трое рабов.
Наличие огромного штата прислуги поражало приезжавших в Россию чужестранцев. Джон Куинси Адамс, американский посланник в Санкт-Петербурге в 1809–1812 гг., привыкший к скромной судьбе буржуазии Нового Света на рубеже ХVIII — ХIХ столетий, со смущением отметил в собственных мемуарах, что он должен был содержать тут метрдотеля, повара, камердинера, горничную, швейцара, кучера, двух лакеев, двух кухонных служителей, рассыльного, истопника, уборщицу, прачку, В это же время, простой его штат ограничивался всего двумя слугами.
Число слуг в русском доме громадно, — записал в собственных мемуарах в 1839 г. один зарубежный офицер. Они не хорошо оплачиваются, но за то и мало трудятся; любой имеет собственный очень ограниченный круг занятий и не делает ничего другого, один носит воду, второй топит, третий убирает помещения, тот ездит на запятках; одна является прачкой, вторая судомойкой и т. д. Маленькое, но приличное хозяйство требует человек 25 прислуги, больше — от 40 до 50 чел.
Как передавал врачу Гренвиллю некоторый генерал, число слуг в столице по окончании войны 1812 г. велика сократилось; однако, работой занята была только одна десятая часть штата. Кроме того стесненные в средствах держали большое число прислуги. «Во всякой второй стране у стола прислуживают 3, 4 либо 5 слуг, в Российской Федерации же лакей обязан находиться в обязательном порядке за каждым стулом.
Хуже всего то, — жаловался рассказчик, — что в каждом доме числа слуг возрастает с поразительной быстротой; во-первых вследствие того что они выписывают собственных жен, во-вторых вследствие того что у них рождаются дети, а в третьих — к ним неизбежна переселяются родственники, а после этого и приятели, жаждущие, со своей стороны, воспользоваться барскими щедротами. В то время, когда я женился, — закончил он, — Я решил сократить собственный штат всего лишь сорока слугами.
Но, к моему громадному удивлению, три либо четыре года спустя я увидел, что число их практически удвоилось».
Число прислуги было в некоторых зданиях так громадно, что господа многих не знали по имени. По отчеству же именовали только заслуженных стариков.
При таких условиях их кликали «Сергей Семенов», «Иван Петров». В то время, когда же среди прислуги имелось пара Петров либо Иванов, каждому из них давали особенную кличку.
Была «Аришка Громадная» и «Аришка Меньшая». Были «Андрей-Андрей» и повар-портной», «Полька-Полька» и «косая-рябая». Был «Макарка-Вихор» и «Макарка-пучеглазый». Бывали случаи, когда таковой «Макарка-Вихор», взяв в юные годы собственный прозвание, носил его позже до седых волос.
И на зов барина: «Степка» либо «Афонька» из «приспешной» оказался благообразный старец 70 лет.
Одной из самые тяжёлых обязанностей было обслуживание «детских помещений». Прислуживать капризным распущенным «барышням» и «барчукам» было настоящей мукой.
На отвратительное обращение детей с прислугой показывают в собственных мемуарах все чужестранцы-педагоги. Это явление наблюдалось, как в зданиях скромных государственныхы служащих, так и во дворцах знатных вельмож.
На неотёсанное обращение с прислугой жаловались и наставники вел. кн. Николая Павловича, будущего Николая I.
В это же время, в громадных зданиях при «детских помещениях» состоял целый штат намерено приставленных людей. В то время, когда у Н.П.Шереметева появился в 1803 г. сын, то для охраны наследника огромного состояния было установлено особенное дежурство прислуги. «При особых дверях снаружи, — последовал графский приказ, — быть посменно и безотлучно по два человека из разночинцев.
Изнутри спальни двери должны быть неизменно закрыты ключом, каковые не в противном случае отворяться должны для входу, как со спросом — кто пришел, по моему ли повелению, и имеет ли билет мой; а другой никто впущен быть не должен. Назначенным к дверям разночинцам ночью, переменяясь, дремать в той комнате, где они при дверях назначены и замечать, дабы двое отнюдь не дремали, а двое отдыхали».
Особенное усердие надзирающих за графским сыном не было забыто Н. Шереметевым при составлении им завещания. «Дядьке» молодого графа и его «маме» было «отказано» в завещании по 40 и 30 000 руб., подлежавших выплате им либо их наследникам по окончании воспитания юного питомца.
В соответствии с обычаям того времени, молодого барчука, данного в закрытое учебное заведение, сопровождал крепостной человек. В школе гвардейских подпрапорщиков, где обучался в тридцатых годах Лермонтов, юнкерам разрешалось держать при себе «собственную» прислугу.
Благодаря этого на 200 воспитанников приходилось до 100 слуг. Они носили казенную форму-мундир с фалдами и красный воротник.
Школьное руководство жестоко секло слуг, не могших угодить своим молодым господам. По окончании школы за молодыми офицерами следовали их слуги, разделявшие с ними все трудности походной судьбе.
Дворовый человек Рылеевой Федор Павлов сопровождал ее сына, будущего декабриста, в заграничный поход.
В 1828 г., на протяжении войны с Турцией, в турецкой деревне, занятой русскими армиями, вспыхнул пожар. В одном из домов, охваченных пламенем, остался ребенок. Дворовый человек кн. Кропоткина, Фрол, сопровождавший собственного барина в походе, ринулся в спас и огонь ребенка.
Кн. Кропоткин был тут же награжден Главнокомом орденом Анны с клинками, за храбрость, — «Но, папаша, — вскрикнули дети Кропоткина, слушая рассказ отца, поскольку это Фрол спас ребенка! — Так что ж такое, — отвечал Кропоткин, — разве он не мой крепостной?
Так как это все равно».
Но и эти «доверенные» слуги, дробившие со собственными господами все трудности походов, жили в вечной потребности, не приобретая никакого жалованья. И только в «зараженных европейскими порядками» зданиях им выдавали каждый месяц пара рублей.
Но для того чтобы рода щедрость была редка и почиталась громадным либерализмом. Генерал В. С. Голицын говаривал: «Я достаточно богат, дабы платить людям мне служащим».
О аналогичных «чудачествах» в большинстве случаев говорили с усмешкою.
Кроме того у «самого богатого человека в Российской Федерации», Н. П. Шереметева, высшее жалованье камердинера, не превышало, на ру6еже ХVIII-ХIХ столетий, 60 руб. в год. Управитель, «поверенный служитель» (домашний юрист) и «преподаватель концертов» приобретали 50 руб. в год; подлекарь и портной приобретали по 30 руб.
И только в очень праздничных случаях — свадеб либо рождения наследника, слугам выдавалось финансовое вознаграждение. Ветхим, заслуженным слугам жаловались серебряные часы, предмет зависти всей дворни.
В большинстве случаев, кроме того в богатых зданиях столицы, жалованье слуги, ограничивалось 5 руб., выдаваемыми к пасхе. Так, основной расход на прислугу пребывал в ее «прокормлении».
