1911 год.
Ассистент машиниста вытирает нечистым рукавом заливающий глаза пот. Стрелка манометра отклоняется от красной черты. Пора подкидывать в топку уголь. Машинист дает два маленьких гудка, и скоро очередная порция раскаленного пара, вырываясь из котла, с новой силой толкает вперед металлические поршни. Крутятся колеса.
Новенький паровоз мчится через тайгу, в окружении белых как снег ледников, над бурлящими реками. Это первый паровоз, связывающий отныне громадную почву с далеким шахтерским поселком Kennicott.
Отныне и в течение последующих 17-ти лет шахтеры с тамошних бронзовых рудников будут ожидать данный паровоз, что начнёт привозить ко мне все нужное им для жизни и работы. А обратно — увозить медь. До тех пор пока она не закончится.
Так как все хорошее когда-нибудь да заканчивается. И тогда, во второй половине 30-ых годов XX века, последние обитатели стоящих на отшибе цивилизации поселков Kennikott и McCarthy, закинув в тамбур тяжелые чемоданы с нажитым непосильным трудом скарбом, посмотрят назад напоследок с подножки отходящего поезда на кинутые ими почвы.
Больше они ко мне ни при каких обстоятельствах не возвратятся. Последний поезд. Последний протяжный гудок накроет обезлюдевшие внезапно дома и дороги. Поезд уйдет окончательно.
Люди в эти места еще возвратятся. Другие и через пара десятков лет. А поезд — уже нет.
// imtraveller.livejournal.com
ЖД мост сейчас никому не нужен. Как обрубленный хвост ящерицы. У него больше нет ни начала, ни продолжения. на данный момент он никуда не ведет, лишь в прошлое.
Древесные опоры неспешно приходят в негодность и рушатся.
Практически со всей ветхой железной дороги рельсы сняли за ненадобностью, а на их месте проложили действующую сейчас гравийную дорогу. Некоторым вторым мостам повезло больше.
Потеряв металлические нервы, подлатанные и укрепленные, они и поныне служат людям.
И лишь ветхие старые гвозди, иногда прорастающие через укатанную поверхность, напоминают о прошедшей жизни данной дороги, которая уже ни при каких обстоятельствах не повторится.
