Лучше не имеет значение ехать, чем прекрасно идти, — изрек мой попутчик Миша, зажатый между дверью доисторического внедорожника и толпой радостных непальцев.
Покрытая скользкими валунами и глиной дорога змеилась на протяжении пропасти, быстро набиравшей глубину по мере того, как джип, не легко кряхтя, тащил нас наверх. Нас — и еще с дюжину непальцев, оккупировавших все сиденья в салоне и в кузове.
Еще парочка человек свешивалась снаружи, очевидно не смущаясь зияющего обрыва…
Но цель в первых рядах стоила тряской езды по краю пропасти: перед нами все четче вырисовывались заснеженные вершины Гималаев — пугающе красивые и вызывающе негостеприимные.
Замечательный след от давнишнего поцелуя Евразийского материка и Индийского треугольника… Вершины, тянущиеся вверх на многие километры над уровнем моря, лесистые подножия, белоснежные шапки и каменистые склоны.
Королевская семейство среди всех горных цепей мира, Гималаи тянули меня к себе с того времени, как я лишь начала осознавать великолепие гор.
// natasha-be-ok.livejournal.com
Меня — и еще десятки тысяч туристов, приносящих Непалу его главный доход. В стране, в которой систематично отключают электричество, что стопорит все возможные производства.
В которой нет железных дорог, а преодолевать сотню километров на машине иногда приходится многие часы из-за крутых серпантинов и бездорожья. В которой нереально наладить практически никакой бизнес в хорошем его понимании.
И лишь Гималаи кормят Непал: туристы штурмуют их склоны, оставляя в горах и у их подножий толстые пачки долларов. снаряжение и Одежда для треккинга, плата за вход в национальные парки, деньги носильщикам и гидам…
Туристический поток неспешно сгладил склоны Гималаев, сделав их спокойными и легкими для покорения. К смотровым площадкам на головокружительных высотах протянулись пологие тропы, на протяжении которых выросли древесные стенки гест-хаусов и едален.
А на протяжении самых популярных маршрутов — таких, как, к примеру, тропа около Аннапурны либо путь к нижнему лагерю Эвереста — тянется такая плотная вереница покорителей вершин, что попасть в беду либо потеряться не представляется возможности кроме того самому незадачливому путешественнику-одиночке.
Но ни заезженность маршрутов, ни изобилие коммерции не делают Гималаи менее величественными. И, появлявшись в Непале, я, со своей стороны, не имела возможности не потянуться к их склонам.
В трек к базисному лагерю пика Марди-Химал меня позвал Миша — давнишний привычный из прошлых путешествий. За собственный пристрастие изучать все хоженые и нехоженые тропы везде, куда бы он ни попадал, среди наших общих привычных он в далеком прошлом уже получил звание Миши-Вездехода.
А так как в Непале Миша был уже не в впервые, то возможно было не сомневаться: Миша знает, куда идти.
Вот — Марди-Химал — ткнул Миша в точку на карте национального парка на данный момент. Конечная точка маршрута — 4500 метров над уровнем моря. Один из самых резких и стремительных подъемов и лучшие виды в окрестностях Покхары. С экскурсоводами ко мне ползут и спускаются 5-7 дней.
Мы пройдем за два. Срежем: на высоте 1900 гостиницей управляет мой дорогой друг, он может организовать нам джип.
До той точки виды все равно не те, дабы в обязательном порядке проходить их пешком.
В общем, так мы и появились в тряском джипе, что в течении четырех часов медлительно тащил нас от города Покхары до деревни Сидинг — той самой стартовой точки на высоте 1900 метров над уровнем моря.
В дороге. Справа — около километра обрыва.
Это еще хорошая дорога для Непала! — уверенным голосом успокаивал меня Миша, в то время, когда я жадно зажмуривала глаза при очередном подпрыгивании на скользких валунах. Сообщи благодарю, что нам по встречке местные автобусы не едут!
Глинистая, размытая дорога на протяжении пропасти, по которой в сутки проходят один-два внедорожника — единственная сообщение Сидинга с внешним миром. Тем посильнее я была поражена своим знакомством с Судипом — упомянутым выше втором Миши: молодым непальцем с совершенным английским, манерами английского интеллигента и высшим философским образованием (пожалуй, самым подходящим для его образа судьбы).
Семье Судипа принадлежала гостиница в Сидинге и все стоянки на маршруте Марди-Химал. Все члены семьи, сумевшие объединить в себе непальские традиции и современную осведомленность, владеют столь крепкими ногами и легкими, что смогут без неприятностей пробежать около двадцати километров вверх по крутому склону — осмотреть собственные владения — и столь же скоро спуститься обратно вниз.
Похожий подвиг — лишь без врождённой привычки и физической подготовки к высоте -предстояло преодолеть и мне.
Отбой в горах наступает рано. Из-за перебоев с электричеством тяжело развлечь себя чтением либо какими-либо делами, а звенящая тишина практически глушит все попытки радостно поболтать.
Ну а чистейший горный воздушное пространство выясняется надежным снотворным, отправляющим в царство Морфея уже в восемь-девять часов вечера.
Подъем в шесть утра, встреча восхода солнца, озаряющего снежные вершины золотым свечением. Утренняя овсянка и пряный масала-чай.
Пора идти!За сутки нам предстояло собрать практически два километра высоты.
Деревня Сидинг в начале утра.
Первая часть пути лежала через лес. Тропа тянулась вверх под бессердечно крутым углом, и с непривычки дыхание у меня начало сбиваться уже по окончании первых десяти мин. ходьбы. И без того — еще шесть часов?! Ну уж нет.
Замедляю движение, подстраиваю дыхание под ритм шагов. Руками по пути опираюсь о стволы деревьев. На привалах выпиваю мелкими глоточками мёд и облепиховый сок.
Через ветки деревьев белеет Фиштейл — одна из самых узнаваемых гор в окрестности, вершина которой под определенным углом и в самом деле напоминает рыбий хвост. А на переднем замысле в пейзаж вплетаются ветки рододендронов, краснеющие большими цветками — на данный момент, в последних числах Марта, мне повезло застать их цветение. // natasha-be-ok.livejournal.com
Три часа постоянного комплекта высоты — и мы на Лоу-кемпе: первой стоянке на пути к вершине. скамейки и Бревенчатые столы, едальня с очагом, постройка с несложными комнатушками для ночлега.
Благодаря таким кемпингам, усеявшим склоны Гималаев, путешественники избавлены от необходимости тащить на себе палатки, бесконечные консервы и газовые горелки. На собственные плечи остается взвалить лишь самое нужное: теплую одежду, аптечку, предметы гигиены и фототехнику.
Ночлег в кемпингах стоит дешево: около двух-трех долларов за помещение, а иногда и вовсе безвозмездно — при условии, что питаться вы станете в том месте же, при гостинице. А вот еда тут обходится не меньше чем в два раза дороже, чем в городах, что неудивительно: провизию для проголодавшихся путешественников непальцы доставляют наверх на лошадях, а на более важные высоты — на собственных поясницах.
Лагерь практически пустует: маршрут на Марди-Химал через чур неизвестен и через чур труднодоступен, дабы его заполоняли толпы походников.
Подкрепляемся дал-батом: самой несложной и базисной классикой непальской кухни. Рис, чечевица и всевозможные тушеные овощи с пряными специями — безотказный метод набраться сил высоко в горах.
Дал-бат принято подавать , пока гость не наестся, вечно подкладывая рис, шпинат и чечевицу в тарелку оголодавшего путешественника. Так что совсем не так долго осталось ждать нам с Мишей приходится умолять гостеприимных непальцев сжалиться и прекратить нас закармливать: через чур уж велик риск объесться до тяжести в желудке.
Для большинства туристов на маршруте Лоу-кемп — конечная точка за сутки пути. Но не для нас: во-первых, собрать более километра высоты над уровнем моря за три с половиной часа не выяснилось отечественным пределом, а, во-вторых, другого выбора горы не оставляют.
Кроме того, как идти, развлекать себя тут нечем.
Подкрепившись, опять тащим наверх уже привыкшие к нагрузке ноги. Скоро лес заканчивается и перед нами протягивается каменистая поверхность хребта.
И вдобавок спустя полчаса нас обгоняет непалец, вышедший из Сидинга в один момент с нами. Ноги он переставляет медленнее нас, но остановок не делает.
А за спиной у него — огромная корзина, доверху нагруженная белокочанной капустой. Шестьдесят килограмм овощей немолодой горец дотащит наверх стремительнее, чем мы двое дойдем налегке… // natasha-be-ok.livejournal.com
его груз и Крестьянин: 60 килограмм капусты он донесет доверху стремительнее, чем мы дойдем налегке.
Поумерив собственную гордость, поднимаемся выше. Пейзажи сменяют один второй, и совсем не так долго осталось ждать мы видим, как цветки рододендронов краснеют на фоне белого снега.
Снежный покров в марте быстро значительно уменьшается с каждым днем, но в тенистых местах на высоте прогулки по его холодной корке не избежать. Но, долгий подъем разогрел нас так, что холода мы не чувствуем.
Идти по земле, пропитанной талым снегом, оказывается скользко — не без опасения думаю о трудностях, каковые смогут подстерегать нас на спуске на протяжении обратного пути.
Тем временем небо — да и нас самих — окутывают облака. Тропу видно только метров на двадцать вперед, а окружающие красоты оказываются скрытыми за плотной пеленой тумана.
Данный подъем, как и первый промежуток пути, занял у нас около трех часов практически постоянной ходьбы. Пустынная тропа, холодный туман, тишина, к которой все никак не смогут привыкнуть уши…
И, наконец — Хай-кемп, верхний лагерь. Торчащая из снега табличка оповещает, что мы забрались на 3600 метров над уровнем моря, за сутки собрав больше полутора километров высоты.
В лагере — всего одна постройка под помещения для ночлега и один дом с столами и очагом. В общем помещении топится печь, у которой, съежившись, отогреваются другие путешественники.
Определив о расстоянии, которое мы с Мишей преодолели за один сутки, они качают головами: Крейзи рашнс!. А мы лишь косимся в сторону обогнавшего нас в горах непальца: он именно забирает плату за доставленную наверх капусту и готовится топать обратно вниз.
Около печи ведутся неторопливые беседы. В соседнем помещении на открытом огне непальцы готовят еду. Но, не обращая внимания на перенесенную за сутки нагрузку и ошалевшие мускулы, при одной лишь мысли об ужине меня начинает мутить.
Тогда я еще не выявила в странном отсутствии аппетита первые показатели неумолимо приближавшейся горной болезни…
Мороз, тусклый свет лампочки, питающейся от солнечной батареи… И внезапно — возглас снаружи: Смотрите! Небо расчистилось!. И все дружно вываливаются на воздушное пространство — заметить, наконец, куда же нас привел многочасовой переход.Я выхожу совместно со всеми, вдыхаю холодный воздушное пространство и…
Ощущаю, как в глазах закипают слезы.
Переходить за грани неизменно мало страшно а также больно — не имеет значения, будь то границы страха, комфорта либо же счастья. В тот момент я стала женой личные границы восприятия красоты.
в первых рядах белеет вершина Фиштейла, ставшая совсем близкой — и оттого еще более величественной. Слева возвышается жёсткая Аннапурна — королева окрестных гор, покорение которой, по словам знатоков, — вызов еще более важный, чем восхождение на сам Эверест.
В лучах предзакатного солнца мерцает снег, из белых разводов которого проглядывают тёмные скалы. Пестрые тучи цепляются за горные вершины огромными перьями. А окутывает все это великолепие величественная, не прерываемая миллиардами лет тишина — такая плотная, что думается, словно бы ее возможно потрогать руками…
А позже горы покрыла холодая темнота, и уже к восьми часов вечера все постояльцы лагеря расползлись по своим скромным комнатушкам — отсыпаться по окончании тяжелого восхождения. Дремать мне предстояло под тремя одеялами и в нескольких слоях одежды.
Но мороз был не самым жёстким, с чем мне предстояло столкнуться той ночью…
тошнота и Головная боль разбудили меня около полуночи. Легкие трудились, казалось, в трижды интенсивнее, чем в большинстве случаев, но кроме того так у них не получалось захватить из разреженного воздуха достаточно кислорода, дабы насытить им утомившееся тело.
Через чур резкий пониженное давление и набор высоты появились — всю ночь я промучилась больном бессонницей, только ненадолго проваливаясь в обрывистую полудрему.
Но забрезжил восход солнца — и вместе с ним возвратилась уверенность, что я все-таки смогу идти дальше: до верхней точки маршрута предстояло собрать еще километр высоты за два-три часа ходьбы. Заснеженные склоны, с каждой минутой все бросче проявляющиеся на фоне утреннего сумрака, не смогут не вернуть силы.
Вызов принят.
За завтраком еле запихиваю в себя тёплую лепешку — от вида еды так же, как и прежде мутит, но углеводы на данный момент жизненно нужны. Портфель оставляю в лагере: на высоте любой лишний килограмм давит на плечи невыносимым грузом.
И мы начинаем утреннее восхождение наперегонки с соседями европейцами.
Высокогорный лагерь в начале утра.
Идти по глубокому снегу оказывается легче, чем я ожидала. Жёсткий наст практически везде переносит вес моего тела, а вдруг мне и приходится проваливаться, то снег, под коркой льда остающийся совсем сухим, не замачивает ни обувь, ни одежду.
Следы, протоптанные в глубоких местах прошлыми путешественниками, оказывают помощь ускорить движение.
Скользкая тропинка на протяжении пропасти. Сюрреалистически броское небо за сводами гор. Холодный воздушное пространство. И… слабость, неумолимо нарастающая с каждым шагом наверх.
Вид на Аннапурну.
Я останавливаюсь все чаще и чаще. Каждую 60 секунд. Любой дюжина шагов. Потерпи. Наблюдай — совсем уже близко!, — уговаривает меня Миша.
Заветная вершина со смотровой площадкой и в самом деле уже показывается на горизонте. Убрать горную заболевание — и я добежала бы до нее за двадцать мин.. Но вот передо мной вырастает очередной подъем — и я осознаю, что в этом случае крайняя точка маршрута Марди-Химал обойдется без моего покорения.
Я заворачиваюсь в куртку, сажусь на кочку и, уткнувшись лицом в колени, начинаю восстанавливать силы. Еще ни при каких обстоятельствах в моем организме они не были в таком недостатке.
В тот сутки я мало утратила, не дойдя до вершины — спустя считанные 60 секунд по окончании моего отступления набежали облака, и головокружительные виды опять спрятались за туманной дымкой. Но осталась досада на себя и на собственный организм, так и не приспособившийся к высоте, и желание в обязательном порядке прокачать себя для будущих восхождений.
Как бы ни раскалывалась у меня голова и ни отказывали бы ноги — сидением на месте горную заболевание не одолеть. Нужно спускаться.
Переведя дух, добираемся обратно до лагеря. Опять отдых — и нам предстоит марш-бросок обратно до Сидинга.
Физически преодолевать обратный путь вниз, само собой разумеется, значительно легче, чем подниматься. А вот морально — тяжелее.
Встречая очередной привычный ориентир, всегда осознаёшь, что до привала осталось еще вечно большое количество. При спуске, в отличие от подъема, не приходится делать нередкие остановки, дабы перевести дыхание, и время, не разбитое на бессчётные промежутки, тянется как резина.
Каменистый хребет, появлявшийся не таким скользким, как я того опасалась незадолго до, снег, лес, цветущие рододендроны. Нижний лагерь, привал, за ним — еще один крутой спуск под дождем, по размокшей грязи…
Сидинг! На долгожданном пристанище нас встретил чай со специями, ведро вкуснейшей юный картошки (по мере сброса высоты ко мне неспешно возвращался запоздалый аппетит) и номера, показавшиеся очень комфортными по окончании простецких горных ночлежек.
Еще один восход солнца в горах — и нас ожидал обратный путь на джипе, на переднее сиденье которого утрамбовалось четверо человек, а на заднее — пятеро. И, наконец, цивилизованная Покхара с ее нескончаемыми отелями, магазинами и ресторанами.
Так, существенно срезав маршрут и после этого преодолев за два дня расстояние, на которое в туристических агентствах советуют отводить как минимум несколько, я ознакомилась в гималайским треккингом.
Два дня в горах — это, без сомнений, мало, дабы проникнуться всей воздухом трека с его отрывом от цивилизации, с нескончаемыми нагрузками, с негромкими маленькими вечерами, со сменяющими друг друга пейзажами, с восходами солнца над вершинами гор… Но двух дней вполне достаточно для того, чтобы заболеть.
Нет, не горной заболеванием — самими горами.
Побывать в горах в один раз и не захотеть обратно — возможно, практически нереально, и Непал остается страной, в которую многие путешественники возвращаются снова и снова, исследуя один горный маршрут за вторым. И, в неспециализированном-то, не так уж и принципиально важно, будет ли то организованный поход по популярным маршрутам в сопровождении носильщиков и гидов, либо же спонтанный заброс по диким тропам без конкретного замысла — Гималаи остаются одинаково величественными полностью для любых путешественников.
