Разбирая политическую и социальную программу восстания И. И. Болотникова времени похода на ее осады и Москву, создатель стремился продемонстрировать, с каким трудом и в каких столкновениях с дворянскими участниками восстания она складывалась. В начале восстания на первый замысел было выдвинуто объединявшее всех политическое требование присяги на имя «царя Дмитрия» либо передачи власти в руки восставших.
Но различные социальные группировки, входившие в повстанческий лагерь, внешним выражением которых явилось перемещение на Москву двумя маршрутами, вкладывали в него разное содержание.
В случае если аристократы не прочь были ограничиться устранением от власти очень неугодных им лиц (царя и его двух братьев) и созданием продворянского правительства, то приверженцы Болотникова из крестьян, демократических слоёв и холопов посада стремились придать своим политическим требованиям черты социального переворота. Социальная программа восставших крестьян и холо-‘ пов складывалась и претворялась в судьбу в полосе наступления Болотникова, где в войске и на местах верх забрали демократические элементы.
В ней взяли оформление стихийные антифеодальные выступления весов.
На ее формирование оказала действие могучая личность Болотникова, высказывавшего самый полно чаяния и народные настроения. Она предусматривала массовое истребление на местах и в сражениях феодалов, в основном тех, кто служил В. Шуйскому, захват й перераспределение движимого имущества, и земельных владений.
Как удалось установить, захваченные поместья передавались на поместном же праве новым обладателям, среди которых могли быть холопы и крестьяне. В один момент под удар попадали и торговые люди, торговцы, в особенности столичные, сохранявшие верность царю Василию.
Их имущество конфисковывалось и шло в раздачу местцым посадским людям тех городов, через каковые проходил Болотников на пути к столице, за их верную «работу».
Обозначился кроме этого переход посадских людей в «царёвы служилые люди по прибору». В среде восставших бытовали наименования «князей», «бояр», «воевод» и т. д., аккуратно хранились жалованные грамоты посадским людям с какими-либо льготами «прошлых правителей», правивших до В. Шуйского.
Роковая двойственность их действий пребывала в том, что они страстно желали ниспровергнуть ненавистный крепостнический порядок, по, потому, что материальные условия для нового строя еще не созрели, восстанавливали феодализм в пара смягченном виде. Так на практике смотрелся тот лозунг «раздела» и истребления «господ» «домов сильных и вельмож», что восставшие во главе с Болотниковым, в соответствии с Продолжению Казанского сказания, провозгласили на протяжении похода на Москву и собирались осуществить в столице по окончании ее захвата.
Эти политические и социальные требования, выработанные в пути, нашли преломление в условиях капитуляции столицы, выдвинутых Болотниковым в противовес условиям И. Пашкова. Расширением проскрипционного перечня за счет «различных бояр» и «лучших жителей» Болотников придал своим условиям капитуляции социальный оттенок в духе требований, отразившихся в Продолжении Казанского сказания.
Собственного апогея социальные требования восставших достигли под Москвой в письмах (прокламациях) к городским и холопам низам. Они содействовали предстоящему классовому размежеванию в повстанческом лагере, ускорив переход дворянских участников восстания в правительственный стан, и повлияли решительным образом на консолидацию сил господствующего класса как в осажденной Москве, так и в провинции.
В полосе наступления И. Пашкова аристократы, побеждавшие над холопами и крестьянами, не пошли дальше требования верхушечпого политического переворота.
В собственной социальной программе они выступали охранителями существующего крепостнического порядка, за исключением только требования маленьких урочных лет, о чем мы можем догадываться по компромиссному ответу этого вопроса в Соборном уложении 9 марта 1607 г. Дворянские участники восстания стремились сократить перемещение рамками феодальной «законности» и приглушить стихийный социальный протест, прорывавшийся и тут в действиях народа. В появившихся на местах органах самоуправления ведущую роль игрались такие их представители, как касимовский царь Ураз-Магомет, Б. И. и Ф. И. Доможировы и др.
Одновременно с этим, создавая легенду о наличии «царя Дмитрия» в лагере восставших собственной персоной, они вносили в перемещение беспринципности и элементы авантюризма.
Под Москвой дворянские участники восстания, неустойчивые, вести войну в значительной степени «по принуждению», напуганные радикализмом его сторонников и требований Болотникова, лишь искали эргономичного случая, дабы перейти на сторону царя Василия и развернуть оружие против собственных вчерашних «союзников».
Так что начальные удачи восставших, беспримерные в истории крестьянских войн в Российской Федерации,— быстрота продвижения к столице и создание ей настоящей угрозы,— в которых громадную роль сыграли дворянские участники восстания, были приобретены только дорогой ценой, а в будущем привели восставших крестьян ц холопов к роковым последствиям,
