Третью группу крестьянства составляли удельные крестьяне. Они являлись собственностью императорской фамилии и ранее именовались дворцовыми.! Наименование удельных они взяли в 1797 г. в связи с7 изданием Павлом I «Учреждения об императорской фамилии», в силу которого было образовано особенное удельное ведомство.
Согласно данным Л. Ходского, общее число удельных крестьян перед реформой составляло 851 334 души мужского пола2.
Удельные крестьяне пребывали на территории 18 губерний (северных, северо-восточных, центральных, поволжских). Громаднейшее количество удельных крестьян было в Симбирской (234 988 душ) и Самарской (116 800 душ) губерниях — более 40% от общего их количества. (Почвы, бывшие в пользовании удельных крестьян, подразделялись на две группы: постоянный, либо тягловый, надел, складывавшийся из эргономичных земель, и запасные почвы.
Пользование тягловым наделом было необходимым, запасными почвами — по желанию крестьянина.
Но запасные почвы были далеко не везде., Обеспеченность удельных крестьян почвой была меньше, нежели национальных. Согласно данным удельных контор, в конце 50-х годов в пользовании удельных крестьян пребывало 3 161556 десятин, составлявших тягловый надел, и 405 072 десятин запасной почвы3.
Так удельные крестьяне далеко не равномерно были обеспечены почвой, и большая часть их имела недостаточные для существования наделы.
Все удельные крестьяне состояли на оброке. Сумма оброка в течении первой половины XIX в. неуклонно возрастала. В 50-х годах крестьяне платили с души поземельного сбора, т. е. оброка, от 10 руб.
80 коп. до 17 в наше время. 57 коп.1, кроме подушной подати и разных дополнительных сборов.
Наровне с финансовыми повинностями существовали и натуральные (дорожная, постойная, подводная).
Помимо этого, крестьяне должны были обрабатывать так именуемую публичную запашку, урожай с которой поступал в продуктовые запасные магазины, из которых производилась раздача крестьянам хлеба в неурожайные годы. В конечном итоге же публичная запашка в основном служила для обогащения государственныхы служащих удельного ведомства, нежели для помощи пострадавшим от неурожая.
Недаром Департамент уделов пропагандировал «по высочайшему повелению» среди удельных крестьян «изобретение» одного могилевского аптекаря, изготовившего из 60 фунтов муки и 27 фунтов мха 16Q фунтов хлеба2.
В правовом отношении удельные крестьяне владели намного меньшей свободой, нежели национальные. Недвижимую собственность они имели возможность покупать только на имя Департамента уделов, движимым имуществом имели возможность распоряжаться только с санкции руководства.
Индивидуальные права удельных крестьян были ущемлены. Так, отходничество было очень затруднено; регламентации руководства подлежали кроме этого и браки.
Крестьянское «самоуправление» пребывало еще в большей зависимости от местных государственныхы служащих, нежели у национальных крестьян.)
