Аллаху акбар-ул-Лаху акбар! Ашхаду аль ля иляха илля-л-Лаах! Данный будильник заведён на предрассветное время где-то недалеко от половины шестого пополуночи. Молитва лучше сна!
Молитва лучше сна!, — хрипло нараспев просматривает муэдзин и закашлявшись отключает микрофон. Минарет ближайшей мечети совсем рядом, и быть не разбуженным утренним азаном шансов мало. Ещё мало поборовшись со сном, наряжаюсь и выхожу на террасу.
Над Святой Софией солнце только-только выкрасило облака розовым. Проехал трамвай по соседней улице. С Золотого Рога доносятся гудки первых паромов. Хозяин ближайшей сувенирной лавки с грохотом открывает ставни на витринах.
До тех пор пока ещё неторопливый и сонный, спустя некое время Стамбул скинет покрывало утренней примет и дрёмы вид, надлежащий огромному мегаполису. Со торопящимися людьми, автомобильными пробками, уличными торговцами настойчивыми зазывалами и снедью, на всех известных им языках предлагающими бессчётным прохожим зайти в их заведения.
// trttptm.livejournal.com
Главные улицы громадного города просыпаются скоро. Утро ещё лишь началось, а тут уже жизнь кипит , идёт поток народа в обоих направлениях, что-то везут, что-то разгружают, торгуют с лотков кунжутными бубликами-семитами, жарят мясо в бессчётных кебабных.
Но стоит свернуть в переулки ветхих жилых кварталов, и городская суета мгновенно исчезает.
Лишь знамёна сохнущего белья развеваются на верёвочных растяжках.
Под стать сонному царству ветхих переулков и торговля туристическими вещами. Время уже к полудню, а в лабиринтах Громадного Рынка клиентов нет.
Чаще встретишь разносчика чая, а продавцы, скучая среди гирлянд сказочных фонариков, гор сумок, платков и тарелок, готовы сходу предложить скидку, поскольку вы у них сейчас первый и самый ранний клиент.
Но, в первой половине дня спрос на товары с турецким колоритом мал не только на Громадном Рынке.
К коврам также интерес маленькой…
оптимальнее от этого котам, которых никто не гоняет, и возможно сидеть на выложенном у витрин мягком товаре млея на солнце.
Коты в Стамбуле бессчётны и вездесущи. Они играются с охранниками…
Дремлют по витринам сувенирных лавок.
Выпрашивают кусочек мяса из кебаба, залезают ночью в открытые окна и греются в лучах прожекторов в алтарно-михрабной части Святой Софии.
Сутки тем временем перевалил далеко за середину. С минаретов мечети Ахмедие уже разносятся мелодичные призывы к послеполуденной молитве.
Это время превосходно сходится с обеденным. Хорошему обеду содействует успешное размещение террасы одного из ресторанов.
По окончании обеда возможно прогуляться до причалов Эминёню, где сев на теплоход либо автобус, в случае если теплохода внезапно не окажется, отправиться на протяжении Золотого Рога в самый его финиш — в район Эюп. В том месте, в случае если взобраться по дорожке через кладбище султана Эюпа вверх на бугор, имеется старое уличное кафе с французским заглавием Пьер Лоти и красивым видом на окрестности, что надеется к стаканчику с ароматным чаем.
Вот лишь столики у парапета тут нарасхват.
На обратном пути делаю маленькой крюк на протяжении ветхих городских стен, что не забывают ещё константинопольских базилевсов.
А возвратившись к причалам Эминёню, сажусь на паром в Азию — в Юскюдар.
На протяжении Босфора тут — долгая набережная.
Пройдя её из финиша в финиш, на маршрутном автобусе, чей шофер лихачит и ненавидит правила дорожного перемещения, добираюсь до респектабельного Кадыкёя. Сейчас возможно прогуляться до Мраморного моря, где в прибрежном кафе пропустить под плеск волн чашечку кофе, а по окончании — опять сесть на паром и уехать назад в Европу.
Когда сходишь на берег в Еминёню, в шнобель шибает запах жареной рыбы, от которого сходу исчезает аппетит. Рыбу тут жарят практически в промышленных масштабах.
Тут же рядом рыбу и ловят.
С раннего утра и до позднего вечера Галатский мост ощетинивается лесом удочек.
За Галатским мостом на северном берегу Золотого Рога лежит Бейоглу, район, что именуют самым светским во всём Стамбуле. Тут ещё с византийских времён селились чужестранцы, при османах район оставался самым европейским, а сейчас тут центр тусовочной жизни города.
Стамбульские правоверные мусульмане до сих пор именуют Бейоглу городом неверных.
От моста наверх карабкается узкая улица, каждый второй магазин на которой торгует музыкальными инструментами.
Взобравшись по ней приблизительно до половины, попадаешь к Галатской башне — наследству живших тут в древности генуэзцев. С её балкона раскрываются хорошие панорамы.
На север — крыши Бейоглу.
На восток — Босфор и Юскюдар.
На юг — Фатих со шпилями минаретов.
И на запад, куда, изгибаясь, удирает Золотой Рог.
Главная улица Бейоглу — пешеходная Истиклаль. В прошлом она — Гран рю де Пера, основная магистраль европейского Константинополя, район посольских домов, нравов и европейских мод.
В отечественные же дни тут, между площадями Таксим и Тюнель, находится большинство баров и дискотек Стамбула. Вечерами на Истиклаль не протолкнуться.
Вечер всё ближе и как люднее делается в Бейоглу, так же тише делается в Султанахмете.
Допоздна лучше не засиживаться, поскольку на следующий день в районе полшестого утра с ближайшего минарета опять звучно протянут жизнеутверждающее молитва лучше сна и не покинут тем самым сну ни мельчайшего шанса…
